"И" как Интермедия (из переводов)
Dec. 26th, 2007 03:19 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
kisochka_yu Предисловие от Сью Графтон
Я решила предложить своим читателям несколько необычное дело моей любимой героини, частного детектива Кинзи Миллхон. Наверное, следуя традиции, мне надо было назвать данную новеллу «И» как Исчезновение», но, как вы убедитесь сами, это очень необычный эпизод, и он не может стать основой для полноценного романа.
***
Меня зовут Кинзи Миллхон, я частный детектив из Южной Калифорнии. Мне 33 года и я счастливо одинока. Эти факты – всего лишь вступление, и вряд ли кто-нибудь сможет из них понять, почему одинокая и самостоятельная особа из солнечной Санта Терезы торчит сейчас в баре «Клыкастый медведь», затерянном где-то посреди Адирондаков, штат Нью-Йорк, аккурат по диагонали от Калифорнии.
Но так уж получилось, что расследование моего предыдущего дела привело меня в маленький городок Сноухилл в прямом смысле «в середине ничего». Этот самый холм, зимой, видимо, действительно снежный, затерялся между Цепных озер. Кружочек, обозначающий населенный пункт, повис между озерами №1 и №2. В поселке имеются небольшой магазин, почта и бар «Клыкастый медведь». Одноименный медведь - внушительный, вырезанный из дерева и отлакированный до бронзового цвета - стоит прямо перед входом в бар.
Завтра я уеду из этих мест навсегда: доберусь до Олбанского аэропорта, брошу там надоевший до зубовного скрежета рентованный «Форд» и улечу на запад. А пока мне приходится коротать вечер в этом баре. Хуже всего, что я теперь тут – личность знаменитая. Не каждый день в этот Снежный Пупырь приезжает детектив из Калифорнии, да еще и раскрывает преступление двадцатипятилетней давности (см. «З» как Заблуждение» прим. переводчика ).
Это только кажется, что четверть века – огромный срок. Просто поразительно, сколько людей помнят давние события. Меня наняла миссис Лилиан Алекзандер, дочь пропавшей женщины. Выцветшая фотография красивой блондинки, сидевшей в открытом Тандерберде, рядом, на пассажирском месте – живописный хлюст, ее последний любовник. Вот и все, что я имела в момент начала расследования. Я бежала по следу этой алой Грозовой Птицы от западного берега до восточного, как ошалевшая гончая. Ну а что прикажете делать – клиент платит. И вот тут, когда я уже думала, что гнаться мне за этой машиной до канадской границы, след неожиданно оборвался. Я крутилась по округе, как собака, которой насыпали под нос перцу .
После отпущенных на мою долю пары дней полного отчаяния, я решила развлечься: прокатиться на крошечном гидросамолетике. Им управлял бравый Стивен. Я попросила пилота пониже пролететь над куском земли, принадлежащей ныне владельцу какой-то крупной фирмы в Апстейте Нью Йорк. Зачем я это сделала, не спрашивайте. Просто навязчивая идея, от которой избавиться невозможно: двадцать пять лет назад Тандерберд последний раз видели, въезжающим на пустырь, который теперь включен в ограду усадьбы. Что-то привлекло мое внимание в самом дальнем углу цветника: гортензии, которые везде были ярко розовыми, в одном месте упорно светились небесным голубым цветом. Казалось бы – ну и что? Видать, у владельца усадьбы опытный садовник.
И тут я вспомнила слова своей тетушки (см., например «Ж» как Жертва» - прим. переводчика) : «Кинзи, если ты хочешь, чтобы гортензии цвели голубым – закопай в землю пригоршню гвоздей». Какая-то мысль отчаянно билась у меня в голове. Идея, которую я упорно пыталсь ухватить за хвост. Голубые гортензии цвели подозрительно ровным прямоугольником...
Собственно, на этом дело представлялось закрытым. Оставались формальности: получить разрешение от владельца усадьбы на раскопки на его территории – он ни сном ни духом не подозревал о трагедии, произошедшей здесь еще до строительства его дома. Извлечение машины... Ладно, оставим эти гнусные подробности для газет. Сейчас мне просто надо пересидеть этот пустой вечер в этом полупустом баре , таращась в картонку, которая наклеена на экран неработающего телевизора: «Не смотри в телевизор – лучше поговори с соседом». Но говорить мне не с кем. Да оно и к лучшему.
Законченное дело, как всегда, оставило гулкость в сердце и очередное разочарование в человеческой природе. Но я - жуткая идиотка, мне достаточно немного отдохнуть, чтобы вновь начать верить в людей.
***
Я заметила его сразу: уж слишком он выделялся среди местных реднеков. Его одежда, хорошая стрижка, весь какой-то очень ненавязчивый лоск указывали на то, что он прибыл прямиком из Большого Яблока. Только не подумайте, что он был одет в костюм с галстуком. В том-то и дело, что он выглядел посреди этого бара удивительно уместно. Как-то инстинктивно уместно: как будто человек постоял немного в задумчивости перед огромным встроенным шкафом в огромной же гардеробной и понял – вот в таком прикиде я буду выглядеть безупречно. И угадал, потому что класс и стиль всегда лучшие подсказчики.
Ему было около сорока. Плюс или минус пять лет – зависело от его парикмахера и массажиста. Среднего роста, спортивного сложения. Круглое, но без простоты, лицо, прямые волосы неопределенного цвета, который принято называть русый. Серо-голубые глаза. Он махнул бармену Джерри рукой, попросив подать двойной бурбон. Мне кажется, в этом баре двойной скотч и двойной бурбон, равно как и текила, поступали из одной большой бочки под барной стойкой.
Мужчина спросил, не побеспокоит ли он меня, представился Роном и залез на табурет по соседству. Бармен – ну как пропустить возможность похвастать местной знаменитостью перед приезжим - тут же сообщил Рону, что я – величайший детектив по эту сторону от Атлантики. Кстати, сомневаюсь, что бармен Джерри знал что-нибудь о странах по ту сторону пруда. Джерри тут же изложил вкратце, как я нашла закопанную четверть века назад машину. Да еще с подробностями, которые я весь этот вечер тщетно старалась забыть.
Окончание
Я решила предложить своим читателям несколько необычное дело моей любимой героини, частного детектива Кинзи Миллхон. Наверное, следуя традиции, мне надо было назвать данную новеллу «И» как Исчезновение», но, как вы убедитесь сами, это очень необычный эпизод, и он не может стать основой для полноценного романа.
***
Меня зовут Кинзи Миллхон, я частный детектив из Южной Калифорнии. Мне 33 года и я счастливо одинока. Эти факты – всего лишь вступление, и вряд ли кто-нибудь сможет из них понять, почему одинокая и самостоятельная особа из солнечной Санта Терезы торчит сейчас в баре «Клыкастый медведь», затерянном где-то посреди Адирондаков, штат Нью-Йорк, аккурат по диагонали от Калифорнии.
Но так уж получилось, что расследование моего предыдущего дела привело меня в маленький городок Сноухилл в прямом смысле «в середине ничего». Этот самый холм, зимой, видимо, действительно снежный, затерялся между Цепных озер. Кружочек, обозначающий населенный пункт, повис между озерами №1 и №2. В поселке имеются небольшой магазин, почта и бар «Клыкастый медведь». Одноименный медведь - внушительный, вырезанный из дерева и отлакированный до бронзового цвета - стоит прямо перед входом в бар.
Завтра я уеду из этих мест навсегда: доберусь до Олбанского аэропорта, брошу там надоевший до зубовного скрежета рентованный «Форд» и улечу на запад. А пока мне приходится коротать вечер в этом баре. Хуже всего, что я теперь тут – личность знаменитая. Не каждый день в этот Снежный Пупырь приезжает детектив из Калифорнии, да еще и раскрывает преступление двадцатипятилетней давности (см. «З» как Заблуждение» прим. переводчика ).
Это только кажется, что четверть века – огромный срок. Просто поразительно, сколько людей помнят давние события. Меня наняла миссис Лилиан Алекзандер, дочь пропавшей женщины. Выцветшая фотография красивой блондинки, сидевшей в открытом Тандерберде, рядом, на пассажирском месте – живописный хлюст, ее последний любовник. Вот и все, что я имела в момент начала расследования. Я бежала по следу этой алой Грозовой Птицы от западного берега до восточного, как ошалевшая гончая. Ну а что прикажете делать – клиент платит. И вот тут, когда я уже думала, что гнаться мне за этой машиной до канадской границы, след неожиданно оборвался. Я крутилась по округе, как собака, которой насыпали под нос перцу .
После отпущенных на мою долю пары дней полного отчаяния, я решила развлечься: прокатиться на крошечном гидросамолетике. Им управлял бравый Стивен. Я попросила пилота пониже пролететь над куском земли, принадлежащей ныне владельцу какой-то крупной фирмы в Апстейте Нью Йорк. Зачем я это сделала, не спрашивайте. Просто навязчивая идея, от которой избавиться невозможно: двадцать пять лет назад Тандерберд последний раз видели, въезжающим на пустырь, который теперь включен в ограду усадьбы. Что-то привлекло мое внимание в самом дальнем углу цветника: гортензии, которые везде были ярко розовыми, в одном месте упорно светились небесным голубым цветом. Казалось бы – ну и что? Видать, у владельца усадьбы опытный садовник.
И тут я вспомнила слова своей тетушки (см., например «Ж» как Жертва» - прим. переводчика) : «Кинзи, если ты хочешь, чтобы гортензии цвели голубым – закопай в землю пригоршню гвоздей». Какая-то мысль отчаянно билась у меня в голове. Идея, которую я упорно пыталсь ухватить за хвост. Голубые гортензии цвели подозрительно ровным прямоугольником...
Собственно, на этом дело представлялось закрытым. Оставались формальности: получить разрешение от владельца усадьбы на раскопки на его территории – он ни сном ни духом не подозревал о трагедии, произошедшей здесь еще до строительства его дома. Извлечение машины... Ладно, оставим эти гнусные подробности для газет. Сейчас мне просто надо пересидеть этот пустой вечер в этом полупустом баре , таращась в картонку, которая наклеена на экран неработающего телевизора: «Не смотри в телевизор – лучше поговори с соседом». Но говорить мне не с кем. Да оно и к лучшему.
Законченное дело, как всегда, оставило гулкость в сердце и очередное разочарование в человеческой природе. Но я - жуткая идиотка, мне достаточно немного отдохнуть, чтобы вновь начать верить в людей.
***
Я заметила его сразу: уж слишком он выделялся среди местных реднеков. Его одежда, хорошая стрижка, весь какой-то очень ненавязчивый лоск указывали на то, что он прибыл прямиком из Большого Яблока. Только не подумайте, что он был одет в костюм с галстуком. В том-то и дело, что он выглядел посреди этого бара удивительно уместно. Как-то инстинктивно уместно: как будто человек постоял немного в задумчивости перед огромным встроенным шкафом в огромной же гардеробной и понял – вот в таком прикиде я буду выглядеть безупречно. И угадал, потому что класс и стиль всегда лучшие подсказчики.
Ему было около сорока. Плюс или минус пять лет – зависело от его парикмахера и массажиста. Среднего роста, спортивного сложения. Круглое, но без простоты, лицо, прямые волосы неопределенного цвета, который принято называть русый. Серо-голубые глаза. Он махнул бармену Джерри рукой, попросив подать двойной бурбон. Мне кажется, в этом баре двойной скотч и двойной бурбон, равно как и текила, поступали из одной большой бочки под барной стойкой.
Мужчина спросил, не побеспокоит ли он меня, представился Роном и залез на табурет по соседству. Бармен – ну как пропустить возможность похвастать местной знаменитостью перед приезжим - тут же сообщил Рону, что я – величайший детектив по эту сторону от Атлантики. Кстати, сомневаюсь, что бармен Джерри знал что-нибудь о странах по ту сторону пруда. Джерри тут же изложил вкратце, как я нашла закопанную четверть века назад машину. Да еще с подробностями, которые я весь этот вечер тщетно старалась забыть.
Окончание
